Я живо помню, как в этот вечер в замирающих тонах глубокого голоса Авдиева, когда я закрывал глаза или глядел на смутную гладь камышей, мне виделась степь, залитая мечтательным сиянием, колышущаяся
буйной травой, изрезанная молчаливыми ярами.
Неточные совпадения
Вы, князья Мстислав и буй Роман!
Мчит ваш ум на подвиг мысль живая,
И несетесь вы на вражий стан,
Соколом ширяясь сквозь туман,
Птицу в буйстве одолеть желая.
Вся в железе княжеская грудь,
Золотом шелом латинский блещет,
И повсюду, где лежит ваш путь,
Вся земля от тяжести трепещет.
Хинову вы били и Литву;
Деремела, половцы, ятвяги,
Бросив копья, пали на
травуИ склонили
буйную главу
Под мечи булатные и стяги.
Его условный зов
Слышит князь, укрытый темнотою:
«Выходи, князь Игорь!» И едва
Смолк Овлур, как от ночного гула
Вздрогнула земля,
Зашумела
трава,
Буйным ветром вежи всколыхнуло.
Суше ветра, су-уше
буйного,
Суше той
травы коше-оные…
Ой, коше-ные, просушеные…
— Боюсь я кротких людей, которые благочестивые!
Буйный человек сразу виден, и всегда есть время спрятаться от него, а кроткий ползет на тебя невидимый, подобный коварному змею в
траве, и вдруг ужалит в самое открытое место души. Боюсь кротких…
Где твои
буйные крики, где твои бесстыдные песни, пьяный задор и наглая ругань?.. Тише воды, ниже
травы стал Никифор… Памятуя Настю, принял он смиренье, возложил на себя кротость и стал другим человеком.
Как только мы отошли от берега, мы сразу попали в непролазную чащу: неровная почва, сухие протоки, полосы гальки, рытвины и ямы, заваленные колодником и заросшие
буйными, теперь уже засохшими
травами; кустарниковая ольха, перепутавшаяся с пригнутыми к земле ветвями черемушника; деревья с отмершими вершинами и мусор, нанесенный водой, — таков поемный лес в долине реки Самарги, куда мы направились с Глеголой на охоту.
Товарищи брата, инженеры, всего год-другой со студенческой скамьи, — и уже совершенно оформившиеся радетели о хозяйских интересах; шахтеры в нечеловеческих условиях труда и быта,
буйные и непокорствующие; оборванные и отощавшие косари, в тупом отчаянии скитающиеся по выжженной солнцем, не дававшей
травы степи.
Был полдень, стояла огромная тишина, когда земля замолкает и только в просторном небе безмолвно поет жгучий свет. И тихо сам я шел поверху мимо нависавшей ржи, по пояс в
буйной, нетоптанной
траве. На повороте мелькнула вдали полоса речки. Зелен был луг на том берегу, зелен был лес над ним, все было зелено и тихо. И синяя речка под синим небом была как скважина в небе сквозь зеленую землю.
Аякс издалека залаял на толпу. Высокая девка с гиком побежала ему навстречу. Аякс удивленно замолк и с испуганным лаем бросился прочь. Она за ним, по
буйным рядам скошенной
травы. Аякс убегал и лаял. В толпе девок хохотали.
Садилось солнце. Неподвижно стояла на юге синеватая муть, слабо мигали далекие отсветы.
Трава в лощине начинала роситься. Мягким теплом томил воздух, и раздражала одежда на теле.
Буйными, кипучими ключами била кругом жизнь. Носились птички, жужжали мошки.
Травы выставляли свои цветы и запахами, красками звали насекомых. Чуялась чистая, бессознательная душа деревьев и кустов.